Степень необходимости церковной Реформации в современной России - эссе

Насколько нужна Реформация для церкви современной России?

Прежде всего следует понять, что мы собрались реформировать. Потом следует понять, подвержено ли это реформации, в-третьих, нужно разобраться, является ли она приемлемым инструментом? И только тогда мы сможем ответить на поставленный вопрос. Если сможем…

Как переводчик, я сталкиваюсь со служителями разных высот со всего мира. От простых пасторов до докторов богословия. От США до разных стран Востока. От больших стран, до совсем маленьких. Зарубежные служители едут к нам постоянно, мы едем к ним постоянно. Поэтому, получится ли говорить о потребности (или её отсутствии) церковной Реформации в современной России? Глобализм, нравится нам это или нет – пришёл, и никуда от этого не денешься. Когда я писал дипломную работу, при нынешних технологиях, было проще взять книги из библиотеки Конгресса США, чем попасть в «Горьковскую библиотеку» (Центральная библиотека Волгограда). Христианские учения, а правильнее сказать «предания» сегодня распространяются через YouTube и Facebook с невероятной скоростью. И люди, которые ещё вчера были здравыми в Писании, сегодня уже отравлены ересью о гиперблагодати. При этом, только посмотрите на географию: россиянин увидел, что церковь молдаван в США траванулась учением из Кореи…Поэтому, очень сложно, лично для меня практически невозможно, говорить о потребности церкви какой-то одной страны в Реформации. Мы просто вынуждены говорить о целом мире.

Вышеупомянутые случаи ярко показывают, что даже если, российская церковь и преобразуется снова к верным истокам, если это будет человеческое действо, церкви окружающего мира всё равно затопчут ростки здравости. Здесь нужно вмешательство Бога, который одновременно дал бы толчок ре-форматорскому ходу событий по всему миру. Этимология слова «реформация» показывает, что на латыни reformare означает «сформировать заново». Слепить с нуля. Таким образом, само слово тоже используется неверно.

В моей лично практике в конце прошлого века был такой случай, когда американец приехал, его поселили в гостиницу, в которой только что провели «евроремонт». Но, пока он там жил, одна из фальшь-панелей отвалилась, и стало видно, что в стене огромная сквозная трещина. И после в проповеди он привёл пример о том, что очень часто говорят «евроремонт», а подразумевают «евро косметика».

Так вот, мы точно также называем reformare только лишь косметическую накладку на уже существующие проблемы. Мы чуть позже поговорим о том, что это были не проблемы церкви. Поэтому и Реформация не могла сработать в тех аспектах, как нам того хотелось бы. Пока же доведу до логического заключения мысль о том, что если Реформация и сможет в нынешних условиях (глобализация) сработать, то это однозначно должно быть действие Божье: но нигде в Писании я не вижу, что до Второго Пришествия Бог планировал это (формировать церковь заново, с нуля, и не только с нуля) делать.

Одна из причин в том, что мы, думаю, зачастую, очень ошибочно понимаем функцию церкви. Принято считать, что «набожные» люди – производное церкви как функции. Однако, согласно Писания, я вижу, что церковь – это производное людей как функции. Поясню.

Мы думаем, что ДОЛЖНО быть так, что церковь формирует людей. На первый взгляд, это логично. Просто потому, что мы привыкли к такому положению дел. Служители формируют убеждения своих прихожан, используя механизм «воскресной проповеди». Когда у тебя много народу, как ещё можно повлиять? И мы тешим себя (необоснованными) надеждами, что мы – влияем. До той поры, пока не всплывает, что человек мило приходит в церковь, и кричит «аминь» в правильных местах проповеди, а дома избивает жену, и насилует падчерицу. Но всплывает это только когда жена была застрелена этим человеком из-за того, что подала на развод, узнав о происходящем с дочерью (вполне конкретный пример из семьи, которая была частью миссионерской команды). Так чего стоит такое «влияние», влияние на массы?

У Иисуса был другой метод – Он работал с личностями, а они формировали Его «церковь», Его ближайшее окружение. И говоря «церковь» в данном случае, я не имею в виду их воздействие на других вне этого узкого круга общения, я называю в данном случае «церковью Иисуса» только этих тринадцать человек. Да, Он проповедовал и толпам, тысячам, но так, что они всё равно ничего не понимали – пояснял Он это только двенадцати. И мы видим, что из этой группы людей, реальное влияние на мир оказали… трое, максимум четверо. Но их влияние оказалось ключевым.

Другими словами, мы говорим о том, что настоящее влияние возможно только на индивидуальном уровне. Деловой мир к этому пришёл, семинары и тренинги вытесняются коучингом. То есть, работой на уровне одного человека в каждый конкретный момент времени.

Возможно, Апостол Пётр говорит именно об этом: «и сами, как живые камни, устрояйте из себя дом духовный, священство святое, чтобы приносить духовные жертвы, благоприятные Богу Иисусом Христом». (1Петр.2:5)

Это Церковь формируется из «живых камней», а не наоборот. Духовное формирование личности – это прямая ответственность и обязанность каждого человека. И эти люди объединяются вместе в «дом духовный». Зачем? Чтобы приносить «духовные жертвы», потому что Израиль, за всю свою историю по-прежнему приносил жертвы плотские – пытаясь откупиться от Бога.

Что, в принципе как было в церкви до Лютера, так и продолжается по сей день. Люди, в единичных случаях дорастают до «духовных жертв», но увы, сегодня это скорее исключение, а не правило. Почему? Потому что основная надежда сегодня – работа с толпой, а не с личностью.

Реформироваться должен человек, а не церковь… и, собственно, именно этому посвящена ВСЯ Библия.

Таким образом, от сути вопроса «степень необходимости церковной реформации в современной России» практически ничего не осталось – мы не можем говорить о церкви, мы не можем говорить о церкви одной страны, мы не можем говорить о реформации именно церкви в полном смысле этого слова – её не было и не будет.

Почему «не было»? Когда была поднята вся эта шумиха вокруг празднования юбилея «великой» Реформации, я не мог избавиться от мысли «Иваны, не помнящие родства». На празднике в честь этого юбилея у нас в городе собралось несколько тысяч верующих. Однако, кого бы я ни спрашивал «ты читал что-либо из написанного Лютером?» все отвечали «нет!». То же самое и с трудами Гуса, и с трудами Кальвина (в дальнейшем будем использовать имя Лютер как нарицательное для всех отцов Реформации)… А что пришли тогда праздновать? Сами не знаем. На фоне того, что верующие, протестанты, вообще ничего не знают (лично) из написанного Лютером, уж извините меня за дерзость, я не вижу разницы между празднованием этого юбилея, сжиганием чучела на масленицу, или шествиями 20 апреля. Вернее, нет, последние в большинстве своём лично знакомы с трудами своего кумира, а, следовательно, лучше нас знают, что празднуют.

Говорят, что революции пожирают своих героев. Борясь с засильем преданий, Лютер, вероятно и не догадывался, что сам станет таким же побеждённым преданием через пару веков. При этом, было ли что-то достигнуто Реформацией? На мой взгляд, кроме появления множества деноминаций, мало чего можно считать достижением. Заслуг – много, а вот достижений? Увы. Один из примеров:

Чаще всего приводится в заслугу Реформации то, что Библия стала доступна для всех. На языке населения. Ну, во время лекций по истории церкви мы узнали, что тот факт, что Библия была на латыни в те времена в Европе, оказывается не был серьёзной помехой, жители городов владели латынью практически поголовно. Тут проблема не в языке. Тут проблема в другом.

Доступность Библии не означает её читаемости. Мы видим, что сегодня в нашей стране Библии есть практически у всех верующих. Библия многие годы стоит на первом месте по продаваемости в мире. Однако, когда на семинарах или после семинаров в беседах с ПАСТОРАМИ показываешь определённые вещи прямо из Библии (например, библейское, а не христианское отношение к дьяволу, взяткам или перфекционизму), на лицах всё время рисуется недоумение и замешательство. Доступность Библий как заслуга не стала достижением того, чтобы Библия стала читаемой книгой. Даже среди служителей.

Одна из особенностей нашего поколения заключается в том, что при почти поголовной грамотности (по крайней мере в России), она, увы, сведена до базового различения букв, а не умения читать. И это, не только в России, опять же. Буквально вчера, переводя нашего приезжего гостя с докторской степенью в богословии, я в очередной раз удивлялся тому, как мы, протестанты, кичащиеся своей свободой от преданий, сами порождаем предания, да ещё и «вписываем» их в Писания айсогезой настолько, что даже доктора богословия не видят этого и продолжают передавать их из поколения в поколение. Говорил этот доктор Богословия из отрывка «В доме Отца Моего обителей много. А если бы не так, Я сказал бы вам: Я иду приготовить место вам. И когда пойду и приготовлю вам место, приду опять и возьму вас к Себе, чтобы и вы были, где Я». (Иоан.14:2,3)

На основании этих слов делается вывод, что Иисус пошёл готовить нам обители. Однако, если уметь читать, а не просто узнавать буквы, то видно, что обители были готовы уже давным двно, А ЕСЛИ БЫ НЕ ТАК, то Он сказал бы нам, что идёт готовить обители. Общепринятая трактовка этого Писания еретична просто потому, что одна из особенностей "совершенно совершенного и вечного" Бога в том, что Он не может изменяться. Если Он может изменяться, значит Он не совершенен, а следовательно не может быть Богом. Именно поэтому Иисус не мог сказать, что "там" что-то должно измениться, прежде, чем мы придём туда. И это только самый свежий пример, а их множество.

По тщательном размышлении, приходится признать, что Библию вообще нельзя читать – её можно только исследовать. Но можно ли хотя бы начинать на это надеяться, если люди и читать-то не хотят, либо не умеют? (Люди такое умудряются «вчитать» в тексты Библии, что иногда просто задумываешься: «А может католики и православные правы, когда говорят, что Библия – это книга не для всех, что её могут читать только «подготовленные» люди?»)

Другой аспект Реформации – борьба против ритуализма, но чего мы достигли в итоге, спустя несколько десятилетий? Что лютеранская, что методистская церкви – абсолютно ритуализированы. В этом же русле движутся и другие деноминации протестантизма. Платки, длинна волос, обязательность или запрет галстуков… долгое время только классический костюм считался допустим в церковь, а потом кто-то решил устроить «реформацию», и начал одевать джинсы, чтобы «быть ближе к прихожанам». В итоге сегодня если в такие церкви заявится кто-то в костюме с галстуком, они смотрят на такого человека, как будто он пришёл голым, настолько сильно это не соответствует их ритуалу.

Человек нуждается в ритуалах. Это внутри нас. Уходя от одних ритуалов, мы тут же строим себе другие. И всё, что мы называем «отсутствием ритуалов» у себя, по сути – это лишь отсутствие ритуалов «как у них».

Прежде чем считать этот аспект Реформации – адекватной целью процесса, следует опять же обратиться к Писанию. Задумались ли реформаторы и реформированные о том, почему сразу же после запрета на сотворение кумира (Исх. 20:23), Бог тут же требует установить святыни и ритуалы невероятной сложности, чопорности и помпезности (Исх. 20:24 и, практически, до конца Пятикнижия)?

Человек создан с потребностью в святынях и ритуалах. Против чего борются «реформированные»? Против самой природы человека, заложенной в него Богом!? Опыт показывает, что ничего добиться в таком раскладе никогда не получается – против установления Бога двигаться бесполезно. Говорим ли мы о том, что нужно в реформированные церкви вернуть ритуальность как она есть в традиционных церквях? Конечно нет, мы уже своих наизобретали. Нужно просто понимать определённый баланс, потому что для многих борьба с ритуалами потеряла истинный смысл, и сама по себе стала ритуалом.

Можно было бы рассматривать и другие аспекты Реформации, опасаюсь, что результаты будут такие же, а потому стоит ли тратить время?

Один из аспектов Реформации, который вписывается в картину Писания – это большой уклон на образование среди верующих людей. Вероятно, реформаторы как раз понимали, что настоящее преображение церкви начинается именно с образования каждого «живого камня», из которых выстраивается «дом духовный». Это тот аспект, который вроде и был сильным у реформаторов, но, очевидно, был упущен с течением времени. Однако, если посмотреть на историю университетов, то самые классические были созданы именно церквями, и, при этом, это движение началось ещё до Реформации… является ли это достижением Реформации?

При этом, сегодня именно те самые университеты ставят своей задачей опровергнуть Писание своими изысканиями, а не помогать церкви. Цель их создания потеряна. Как говорил Майлс Монро: «Когда цели не известны, злоупотребления неизбежны». Истинные цели мы можем увидеть исключительно при тщательном исследовании Писания. А оно, надо признать, довольно беспощадно говорит о том, что реформация – это удел личностей (и, при том, не многих), а не организаций (хотя, организации и неизбежны, см. нашу дипломную работу). Конечно, мысль о том, что реформация – удел «избранных», радикально противоречит популярному ныне богословию… ведь сегодня нам говорят, что всякий, кто произнёс молитву грешника, уже может не беспокоиться ни о чём… сам такой взгляд показывает, насколько странно мы читаем Писание. Ведь ни одна притча Иисуса Христа не подтверждает этой концепции, наоборот – опровергает. Это учение отталкивается от другой фразы Иисуса, но стал бы Он Сам Себе противоречить, или мы поняли Его слова неверно? Опять возвращаемся к вопросу о том, умеем ли мы читать?

Таким образом, что мы можем сказать о степени необходимости церковной Реформации в современной России? Новая церковная Реформация представляется мне довольно бестолковым занятием, и, однако, при этом потребность в реформации огромна. Но в реформации систем образования, а не церкви. Вторая необходимая Реформация, это реформация верующего, а это личная работа над собой, церковь в данном случае, хоть и может быть стимулом, но в гораздо большей мере будет бенефициаром происходящего преобразования. И эти два аспекта крайне важной реформации являются замкнутым кругом: если не будет реформированных систем образования, откуда взяться возможности личного преобразования человека? А если не будет реформированных личностей, откуда бы взяться преобразованному образованию?

Из вышесказанного не стоит делать вывода, что мы отвергаем Реформацию, или отвергаем её заслуги. Ни в коем случае. Мы лишь говорим о том, что с течением времени, «реформированные» деноминации вернулись к тому, от чего так старались уйти, потому что реформация системы не обозначает реформации природы человека. А, следовательно, возможно, стоит произвести некоторую переоценку как нашего восприятия Реформации, так и того, чтобы мы стремимся достичь её методами. Возможно, при более адекватном восприятии, мы, наконец-то, избежать очередного раунда «танцев на граблях» прошлого.